Чтобы не воспринимать Мумбай однобоко, через призму британского влияния, я отправилась в трущобы. Самые большие трущобы Азии.

Дхарави — территория, размером в 2 квадратных километра, где проживает около миллиона индусов, часть из которых — «далиты». Этим более политкорректным словом (хоть в переводе с санскрита оно и означает малоутешительное «сломанный») в последние десятилетия в Индии принято называть неприкасаемых и других представителей малоимущих сообществ южной Азии, чьи права веками попирались, а сами они занимались выполнением различной «грязной работы»: стирали белье, выделывали кожу, сортировали мусор, работали на производстве. Исторически, в соответствии с кастовыми убеждениями, неприкасаемые «оскверняют» своим присутствием представителей других каст, поэтому вообще оставлены за пределами четырех каст. Борьба за их права развернулась в Индии еще в 30-х годах 20 века, и сегодня практика неприкасаемости по конституции запрещена, а дискриминация по кастовому принципу считается уголовным преступлением. Однако эволюция человеческого сознания неравномерна: в одних регионах Индии далиты формируют собственные политические партии, в других представитель более высокой касты не подаст им руки, а о карьере в банке или, скажем, местной газете человек с такими корнями может только мечтать. Получить одобрение на кредит — проблема. Пристроить ребенка в приличную школу, даже за деньги, — проблема. И дискриминация продолжает существовать, только в неявном виде.

Заслышав о трущобах, мы, западные люди, думаем: фу, грязь, бедность, убожество! Но Дхарави существует по нескольким причинам. Уже названная кастовая традиция, не имеющая в современном мире юридической силы, но за века вросшая в сознание людей. Далее — экономическая. Здесь функционируют десятки тысяч мелких производств! Кроме грязной и тяжелой работы, много швейных, кожевенных цехов, даже пекарни есть! Трудоустроены все неофициально — условия работы непереносимые. Правительство который год говорит о том, что трущобы надо снести и на их месте выстроить достойное жилье, но у меня стойкая уверенность, что политики имеют свою долю в этом гигантском бизнесе и прощаться с фантастически дешевой силой никто не будет. Не говоря уж о том, что вопрос расселения такого количества жителей — настоящая головная боль. Периодически частные компании, имеющие свои виды на Дхарави, предлагают выкуп площади под снос в обмен на подходящее по размерам и конечно, лучшее по уровню жилье за пределами Мумбая. Предложение считается весьма выгодным, но такого надо еще дождаться. Наконец, последняя причина существования Дхарави — ригидность мышления самого населения. Хотя здесь есть частные школы, но они платные и большинству не по карману, к тому же детей здесь растят поскорее — себе на подмогу. Они, как собачки под ногами или котята, крутятся под ногами, пока пробираешься по улочке. Я так много детей в жизни не видела, честное слово! За какую шторку ни заглянешь (двери в трущобах мало у кого есть, площади крошечные, а тряпки дешевые) — в среднем по 4-6 детей в каждой семье! «Ртов» столько, что некоторых уже в 10-12 лет можно увидеть помогающими родителям на производстве. В Индии обязательное базовое образование — это 12 классов и хотя бросить его можно, конечно, в любой момент, но сегодня даже здесь при существующих условиях существования многим понятно, что успешная учеба дает возможности для жизни другого уровня. Поэтому старания прикладываются с обеих сторон: родители стремятся заработать своим нелегким трудом детям на школу, а дети — оправдать вложения и, может быть, однажды покинуть Дхарави.

Конечно, мне легко рассуждать, лежа в гостиничном номере, в то время, как многие жители трущоб и родного города толком не видели: то ты еще маленький, а то ты уже большой и в цеху металлической пылью дышишь… Тут не до остатков колониальных прелестей портового города. Но факт остается фактом — низкий уровень образования, незнание каких-либо других реалий, кроме трущобных, а отсюда отсутствие в голове «файла» с информацией о возможных изменениях, улучшении жизни.
На государство вряд ли есть смысл полагаться. В книге «Rediscovering Dharavi» ее автор, женщина-адвокат индийского происхождения Кальпана Шарма, пишет про неравенство жителей разных районов Бомбея: «Инвестиции всегда найдутся, чтобы украсить уже хорошо обеспеченные части города. Но никогда нет денег, чтобы обеспечить даже самые элементарные услуги в бедных районах». В результате, многим туристам достаточно одного взгляда из иллюминатора самолета — трущобы подползают почти вплотную к взлетной полосе, — чтобы составить себе мнение об этом явлении.

А вот каковы реальные условия: аренда «жилья» площадью в 10-15 квадратных метров стоит около 150 долларов в месяц. В этой коробочке размещается вся семья. То есть до 10 человек уверенно. Воду дают на 2-3 часа в день. За это время набирается бочка, которой пользуются до следующей подачи. Электричество платное, то есть — уже знакомый вывод — не всеми используется, хотя толстыми свисающими к головам проводами прошит весь район. Санузлы общие: один туалет на несколько десятков семей (обычно возводятся в складчину и по чьей-либо инициативе, а так — есть обычные канавы). Чтобы помыться, нужно обратиться к набранной бочке и зачерпыванию воды методом ковшика. Самое плохое время здесь начинается в сезон дождей — сейчас под ногами просто «чавк-чавк», потому что нечистот хватает и в сухой сезон, а в дождливый помои затапливают полы жилищ.

В книге «Шантарам» герой описывает несколько лет своей жизни в Дхарави. Посмотрев на трущобы в реальности, я понимаю, что вымысла в этой части книги совсем немного. В том числе там есть описание того, как герой помогал справляться со вспышкой холеры и насколько это был тяжкое и опасное служение. Глядя на «нормальный» уровень (анти)санитарии в Дхарави, я представляю, что тут может быть во время эпидемии. Просто зона смерти.
Кстати, о ней. Стариков почти не видела — мужчины не доживают. Заходила в несколько цехов (почти подвалов) — металлообработка, окраска тканей, переработка пластика — все вручную, никаких перчаток, спецовок или масок, от химических запахов перехватывает дыхание, пыль в воздухе даже не висит, она просто «стоит».

Но — как бы печально это ни выглядело — каждый делает то, для чего пришел в этот мир, получая тот «груз», с которым должен научиться справляться… Видимо, такого мнения придерживаются и обитатели трущоб, потому что никакой озлобленности я не заметила, с точки зрения безопасности в утреннее и дневное время все в порядке, просто люди заняты своей нелегкой работой, да и к белым туристам понемногу привыкают (смельчаков пока не много, но есть!). Что касается этической составляющей посещения Дхарави, снимать здесь больше нельзя — жители трущоб негодуют, глядя на «шокирующие фото и видео», сделанные западными туристами: зачем выставлять их обиталище в таком свете, словно это какое-то поселение бомжей?!.. Вырванные из контекста жизни, да еще и интерпретированные сытым западным взглядом, фотографии «убогого быта» совершенно искажают суть происходящих здесь процессов. Поэтому иллюстрация к данному тексту старая, взята из интернета (Reuters/Danish Siddiqui).

И хотя изначально у меня не было идеи посещать трущобы, я рада, что увидела их своими глазами, почувствовала, что при всех социальных и культурных различиях люди одинаково хотят быть счастливыми. Как и везде, в рамках своего понимания, они делают для этого то, что считают нужным: работают, заводят семьи, готовят еду, смотрят телевизор, молятся богам… А что счастье каждый раз ускользает… Оно и в богатых домах так.